При каких условиях арабский цифровой рынок может расти на 20% в год как исламский банкинг

Исламский банкинг растет на 20% в год. Арабский цифровой рынок идет по тому же пути

Глава Управления по регулированию финансовых услуг глобального рынка Абу-Даби (ADGM) призвал страны, развивающие цифровой рынок, принять наконец-то единые правила правового регулирования.

Эту мысль Ричард ТЕНГ (Richard TENG) попросил донести до своих правительств участников саммита «Финтех Абу Даби». «Это пространство должно быть соответствующим образом отрегулировано, иначе существует риск финансовых преступлений, — сказал он журналистам. — Каждый раз, когда монета украдена или потеряна, это влияет на уверенность инвесторов в этом классе активов».

К слову, в прошлом году ADGM обнародовало руководство по виртуальным активам и первоначальному предложению монет на торговых площадках. Документ стал своего рода ответным шагом на критику по поводу высокой волатильности рынка и участившихся на нем случаев мошенничества. В нем, в частности, разъясняется, как цифровые активы могут использоваться для привлечения инвестиций. Но самое главное, в тексте содержится указание на то, что виртуальные деньги, предлагаемые в ходе первичной эмиссии, должны определяться как «специальные инвестиции» в рамках регулирования ADGM.

«Мы уверены, что наш правовой режим, которым заинтересовались SEC США, Казначейство Великобритании и другие регуляторы, поможет снизить риски и принести большую уверенность на рынок виртуальных активов», — заявил Ричард ТЭНГ.

Заместитель начальника полиции Дубаи, лейтенант-генерал Дахи Хальфан ТАМИМ (Dhahi Khalfan TAMIM) вообще заявил, что цифровые монеты вскоре заменят наличные деньги, а все трудности связаны с отсутствием публичной и достоверной информации об этом рынке и недостаточными мерами по предотвращению преступлений. «Вера в цифровые валюты будет под вопросом, — сказал ТАМИМ. — Пока их источник и система отслеживания неизвестны».

Более того, заместитель начальника полиции сообщил, что эксперты предложили создать Правительству специальный Комитет, который должен заняться разработкой нормативной документации. Однако новые положения законов не должны противоречить курсу Правительства на внедрение в административную практику технологии распределенных реестров. Работа должна коснуться совершенствования положений законов об отмывании денег и политики бирж «знай своего клиента».

И вместе с тем полицейский чиновник считает, что 56% всех компаний, работающих в этой сфере, закрывается через 4 месяца после начала работы: «На каждую состоявшуюся виртуальную валюту приходится пять провалившихся».

Трудно сохранять оптимизм, когда расследуешь дело о мошенничестве с использованием цифровых активов на 300 млн дирхемов (примерно $81 млн). Подробности дела правоохранители не сообщают, но при этом недавно вышло специальное предупреждение для граждан об опасности цифровых монет. В нем сказано, что люди могут стать жертвами мошенничества из-за потока неконтролируемых транзакций.

Удивительно, насколько могут не совпадать заявления чиновников и реальные действия. Но, сохраняя объективность, надо признать, что и внутри цифрового рынка заложено внутреннее противоречие. С одной стороны — стремление к институализации и попаданию в экономический мейнстрим, с другой — сохранение двух основополагающих принципов: анонимности транзакций и независимости от регуляторов и эмиссионных центров. К сожалению, в современном праве эти вещи несоединимы.

Любое законодательное регулирование — это компромисс. Например, во Франции нормотворческая практика пошла по пути соединения рынков виртуальных ценностей и ценных бумаг. Это удобно с точки зрения налогообложения и контроля, но делает затруднительным использование цифровых монет в качестве платежных средств. В Германии, напротив, виртуальными деньгами можно расплачиваться.

По какому пути пойдут ближневосточные страны?

Возможно, по тому же, что и банковская сфера монархий Персидского залива, создав исламский банкинг. С точки зрения управления финансами, кредитное учреждение, действующие по принципам шариата — это нонсенс. Ведь согласно этому учению, все формы процента с заемных средств — «риба» (прирост, ростовщичество) — строго запрещены. Принцип — «Фикх аль-Мумалят». Исламский банкинг, в отличие от традиционного, распределяет риски, а не передает. Доход же возникает посредством распределения прибыли (Мударба), ответственного хранения (Вадиа), совместного предприятия (Мушарака), финансирование «издержки плюс прибыль» (Мурабаха) и аренда (Иджар).

Несмотря на мировоззренческие ограничения, исламские финансы составляют 1% от мировых и в последнее время растут со скоростью 20% в год! Причем клиентами таких учреждений становятся не только мусульмане. Такая востребованность объясняется только одним: в исламском финансовом секторе монетарные правила подчиняются этике — нематериальной ценности. В условиях глобального кризиса доверия к политическим и финансовым институтам это, пожалуй, существенное конкурентное преимущество. Рациональное начало в мире себя дискредитировало.

С виртуальными активами ситуация может повториться. Регуляторам, оперирующим не только рациональными механизмами, но и иррациональными, нужны законы, в которых последние будут управляющим элементом. И следовательно, возникнет пространство доверия, которое сегодня ценится больше всего.